– Здравствуйте, Максим Александрович.

Он посмотрел на меня – на лице ни капли удивления. Или удачно скрыл.

– День добрый. Голодная?

– Нет.

– Все равно садись. Ведь не зря меня разыскивала.

Я никак не могла определить, в каком он настроении – не рад, не зол, не раздражен и не насторожен. И красив, как рекламный плакат. На таких только издалека и смотреть.

– Да, я вас искала. И если бы вас тут не застала, то позвонила бы.

– Чем обязан?

– Я хочу вернуться на работу.

– И? Разве я тебе запрещал?

Разговор шел труднее, чем я предполагала.

– Не запрещали. Но и не зазывали обратно. У меня куча сомнений, задам хоть какие-то вопросы, может, так будет легче понять… Вам вообще нужен такой сотрудник, как я? Вам не будет мешать мое присутствие теперь?

– Сомневаешься, что я бы промолчал, если бы у меня были претензии к твоей работе? Возвращайся, Лена, если тебе непременно нужно, чтобы я «зазывал». Ты не бесценный работник, тебе еще учиться и учиться. И на твое место я найду другого в течение пяти минут. Но если ты сама захочешь, то лет через десять будешь одним из лучших специалистов в этой отрасли. Это я знаю точно. Но не мне решать, хочешь ли ты им стать.

Вопросов на самом деле было намного больше, но они куда-то исчезли, растворились в еще больших сомнениях, но теперь от работы почему-то далеких. Чтобы не выглядеть глупо, ответила максимально просто:

– Тогда я вернусь.

Он наконец-то улыбнулся, но едва заметно.

– А теперь я что должен сделать? Изобразить бурный восторг?

Я только усмехнулась и покачала головой:

– Можете не изображать. Ладно, я пойду.

– Да ладно уж, сиди. Тут очень хорошие десерты готовят. Или ты перестала любить сладкое?

Пирожное оказалось чуть лучше, чем сексуальная фантазия о красавце-актере. По крайней мере, пленило быстрее и заметнее. Да и Максим Александрович моим обществом не тяготился, подробно отвечал на вопросы – что за это время в фирме происходило. И улыбался – все шире, все искреннее. Ему точно нравилось мое присутствие. Он ничего не предлагал, не намекал, не флиртовал… он просто не мог скрыть, как ему нравится смотреть на меня, поглощающую пирожное.

И именно эта мысль меня огрела. Как будто до сих пор было не очевидно. Эта связь – она двусторонняя, не только я испытываю чувства. Он тоже ко мне привязан – так же сильно или нет, но сам факт налицо. Ему тоже очень важно, чтобы я мелькала где-то по краю его жизни. Не вдумываясь особенно в это желание, не позволяя эмоциям руководить… он тоже испытывает такую же смутную потребность. И нам очень сложно будет работать в одном офисе. Придется общаться через преодоление, через игнорирование ненужного…

Его взгляд становился тяжелее, пристальнее. Мой – беспокойнее.

– Максим Александрович, вы сейчас так смотрите…

– Я смотрю на тебя точно так, как всегда раньше. Не преувеличивай.

– Как раньше?

– Из-за чего ты так разволновалась? Разве я сейчас тебя пугаю?

– Именно это и неправильно! Вы ведь должны пугать!

Напряжение повисло над столом и становилось только ощутимее. Когда мы успели повернуть разговор от офисных мелочей до этого трескучего напряжения?

– Должен. Потому что я не изменился.

– Здесь и правда отлично готовят… – я отвела взгляд в сторону.

– Хочешь еще чего-нибудь?

– Я… я…

– Выбери что-нибудь, я угощаю. Кстати, как дела с родней?

– Спасибо. Терпимо.

– Представляю, как ты радовалась, когда убедилась, что не беременна.

Дыхание сбивалось вместе с резкими сменами тем. Я просто подстроиться не успевала.

– Давайте лучше не будем об этом вспоминать?

– Давай не будем. Зачем ты сейчас так волнуешься? Ты сейчас своим видом меня с последней мысли сбиваешь. Так что, вернешься на работу? Татьяна в декрет собирается, я уже говорил?

– Да… нет… в смысле, за Татьяну я очень рада… Я вернусь, наверное.

– Через месяц всех на курсы хочу отправить… Я уже говорил про курсы?

Мне надо встать и просто уйти. Я ко всему была готова! Но сейчас он был таким, каким никогда раньше не был. Одна капля до растерянности, на грани того. Однако я знала, что растерянным его так и не увижу. Напряжение сжимало уже невыносимо.

– Максим Александрович…

– Лен, поехали прямо сейчас ко мне?

– Нет! – получилось слишком эмоционально.

– Теперь это не будет круглосуточным договором, а только когда сами захотим. Например, прямо сейчас. Решайся.

– Абсурд какой-то!

– Почему? Потому что тебя от одной этой мысли заводит? Я ведь вижу. И тебя, и себя сейчас вижу…

– Потому что это неправильно!

– Лен, а может, тебе нужно как раз неправильно?

– Нет! – я встала. – Вы не знаете, что мне нужно!

– Голос не повышай. Я знаю только то, что ты запуталась. Возможно, ты думала о том, чтобы найти другого мужчину, но эта мысль так и не задержалась в твоей голове. Я прав?

– Нет!

И я ушла быстро, как будто он собирался меня догонять.

Сумасшедшая. Я просто спятившая от гормонов дура! Сейчас я и себе, и ему показала, насколько мне не все равно. Заодно и узнала, что ему тоже.

Первый рабочий день оказался сплошным стрессом. Девчонки, кажется, были искренне рады моему возвращению. Я бы поболтала с ними, даже могла бы придумать какие-то семейные проблемы, которые можно озвучить и тем успокоить последних сплетниц. Но надо идти к нему. Ноги дрожали. И рука дрожала, когда я открывала дверь.

– Можно, Максим Александрович?

– Да, – он только голову поднял, но позы не изменил. – Рад, что пришла. Вчера я слишком давил. Считай, что я просто был не готов к твоему появлению. Я не умею извиняться, скажу только одно – не увольняйся только потому, что вчера я слишком давил.

– Х… хорошо. Я, честно говоря, с этим сюда и шла. По крайней мере хочу попытаться тут работать.

– Сбежать всегда успеешь? – он улыбнулся.

– Именно так.

– У Екатерины возьми шаблоны. До конца дня на моем столе должен быть распечатанный рекламный буклет. Двенадцать страниц.

– До конца дня?!

– Я не понял, ты сюда отдыхать явилась?

Вот так все и началось. То есть все как раньше, никаких изменений. Единственное, что сильно отличалось – атмосфера. Когда мы пересекались взглядами, атмосфера тут же начинала давить, даже стены будто сдвигались. Когда он просто проходил мимо, не бросив взгляда – атмосфера растаптывала, а стены сжимались и выдавливали из помещения воздух. Непросто. Но я справлялась.